D.Gray-man: Cradle of Memory

Объявление








Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » D.Gray-man: Cradle of Memory » Игровой архив » Виски, шлюхи и блэк-джек


Виски, шлюхи и блэк-джек

Сообщений 1 страница 4 из 4

1

Дата и время:
Где-то не доезжая арки с Ковчегом; солнечный мексиканский день;
Погода:
Очень солнечно и безоблачно, жарко и душно;
Сюжет:
Что забыла богато одетая итальянка на добывающих рудниках Мексики? Кого - правильнее спрашивать. Лорд Микк имеет скверную привычку не радовать семью присутствием на общих ужинах. Беатриче имеет скверную привычку слушаться Графа. А уж когда Граф начинает предложение с "девочка моя" - тут уж, как говорится, все колесики сходятся. Удачно, правда, только для Графа, а вот для не особо любящей варварство Беатриче и Тики, который искренне надеялся выспаться и отыграть потраченные прошедшей ночью деньги - очень даже наоборот. Но Удовольствие и Одаренность ведь могут найти плюсы в любой ситуации, разве нет?
Место действий:
Южная Америка, Мексика;
Участники:
Все те же, постоянные переменные: Тики и Триша.

Отредактировано Beatrice Sforza (03.07.2013 02:04:14)

0

2

Мы очень неприличные.

Она бы гораздо меньше выделялась из толпы, если бы стояла здесь в современном водолазном костюме. Или скафандре, подобным тому, что одевают космонавты. Но в своем плотном винно-бордовом платье, струящемся атласной юбкой по ногам и облегающем легким фатином руки и шею, и со стянутыми в высокий пучок волосами, она представлялась чем-то вроде азиса посреди пустыни или кроваво-красной луны на темном небе - нельзя не заметить. На секунду, когда Беатриче оказалась в поле зрения достаточного количества глаз, звон от удара железа о камень смолк - девушка почувствовала на себе десяток возмущенных и недоумевающих взглядов. Но делать было нечего - пришлось идти через них, проклиная Ковчег, который нелюбезно почти выкинул ее за милю до города, и Тики, из-за которого она вообще была вынуждена здесь оказаться и которого в неправильно скудно-пестрой толпе не наблюдалось. И лучше бы она не знала, где его можно было найти в девять утра по местному времени - легче бы ей жилось.
Верное направление, в котором находилось то самое заведение, в котором можно обретаться в девять часов утра, ей пришлось выяснять при помощи расспросов, но так как все, с кем она пыталась говорить, изумленно выпячивали глаза и оставались не в силах произнести ни слова, догадки приходилось строить Трише - немые собеседники либо отрицательно мотали головой, либо согласно кивали. Поэтому брюнетка просто попеременно тыкала пальцем в разных направлениях и когда оказывалась права, шла на ориентиры. Как в игре "горячо-холодно". Только совсем не весело. Ей было жарко, даже очень, почти горячо, но знала бы она, что горячей бывает, в жизни бы не сунулась в это заведение.

- Тики! - Совершенно не свойственно для себя, не мягко и распевно, а порывисто и жестко рычит Беатриче, распахивая дверь с прозаичным номером 13. И останавливается в дверях, с порога пытаясь разобраться в перипетиях тел. Она бы посчитала количество, не будь она так зла. А то, что она зла, можно понять уже по одному внешнему виду: волосы, недавно стянутые в гладкую прическу, растрепались, пряди совсем не аккуратно спускаются по скуластому лицу и ниже - к плечам и груди, прилипают к влажным лбу и шее; на щеках горит такой румянец, словно она с боем прорывалась через баррикады вражеских сил, и глаза так же горят недоброй жаждой отмщения; безупречное однажды платье, теперь местами покрыто разводами, подол юбки и вовсе странного серого цвета, словно его долго тащили по грязи, а фатиновый верх, когда-то прикрывающий грудь и поднимающийся к самой шее, теперь неровно выстрижен в зоне декольте - видно, что на скорую руку - и остается только на руках. Секрет сих таинственных преображений прост: любую женщину, видимо, попавшую в сие заведение по умолчанию считают обслуживающим персоналом, а никак не посетителем. У местной мистресс же вообще, кажется, столько девок и забот, что каждую в лицо она упомнить не может. И даже Беата, готовая к любой человеческой глупости, на пару секунд теряется, когда невысокая и при формах женщина, лицо которой больше походит на не очень аккуратную карнавальную маску, хватает ее за руку у самой стойки, пока девушка ищет, к кому бы можно обратиться за информацией.
- Смотри-ка как вырядилась. Не иначе, как выручку к рукам прибрала, - громко вещает этот светофор, мотая брюнетку во все стороны своей мертвой хваткой. - Не помню, чтобы разрешала тебе выходить, дрянь несносная, - вопит она так, словно Беата каждый день раздражает ее своим видом и сотворила уже кучу непозволительных ошибок.
- Мэм… - Пробует по-человечески разобраться Триша, понимая, что быть Одаренностью в подобном месте - далеко не лучший вариант.
- Совсем от рук отбились, неблагодарные девки. - И, видимо желая отомстить за неблагодарность, мистресс острыми ножницами, лежащими тут же, на стойке, проходится по тонкой ткани верхней части платья, срезая ее неровным полукругом. Конечно, Беате ужасно жарко, и она могла бы быть благодарной за избавление от лишней одежды, но это человеческая женщина слишком много себе позволяет. - Пуговицы еще себе понашила. Где взяла только, дрянь бесполезная?! - И здесь светофор позволяет себе царским жестом вытащить заколку, скрепляющую густые волосы Тришы. И в тот момент, когда девушка уже готова применить силу, мистресс толкает ее в ближайший коридор. - Иди работай, - приказывает она привычным тоном. - Весь доход отдашь мне. - Сфорца изумляет сам факт того, что кто-то может принять ее ха шлюху. Впрочем, на носу размалеванной мадам сидят кривенькие стеклышки - вероятно, она подслеповата. Но это нисколько ее не оправдывает. И Беата с радостью разнесет это заведение, когда добудет то, что нужно.
Еще минут двадцать уходит на то, чтобы выяснить у встречных работниц, где может обретаться ее хороший знакомый. Шлюхи одаривают ее таким сомнительным взглядом, что Беата чувствует себя престарелой герцогиней, явившейся вытаскивать непутевого сынка из увеселительных заведений.
- А вам накой, мисси? - Даже любопытствует одна. Беата оставляет этот вопрос без ответа и долго пытается описать, кто именно ей нужен. Сдается ей, ее чудный братец в этой местности отнюдь не смокинг носит, а описанию "высокий и черноволосый" здесь соответствует каждый третий. Беату спасет лишь то, что Микк любит развлечения, а потому некоторые работницы знают его по имени - завсегдатай.
К тому моменту, когда Триша находит комнату с номером 13, она готова убить любого, кто с ней заговорит. Созерцание голых тел и хаоса, творящегося в комнате, не вызывает в ней ни стыда, ни отвращения, ни любопытства. Она думает только о том, что ей катастрофически нужно переодеться и найти холодное озеро. И она почти понимает Тики и местных женщин, избравших эту работу: в такой жаре можно существовать только полностью обнаженными.

0

3

Тики проснулся рано. Очень рано. Часов он с собой никогда не носил, но по только взошедшему солнцу легко было определить, что времени шесть-полшестого — никак не больше. И это при том, что лёг он часа три назад, вот бывает же, а. Горевать по этому поводу португалец не стал, хоть и намеревался отсыпаться после бурной ночи, и, не долго думая, пошёл туда, где и провёл эту самую ночь, заранее зная, что друзья решат, будто он и не возвращался оттуда вовсе. Но это уже их проблемы, сам Микк чувствовал себя более чем замечательно. А на завтрак было: пачка сигарет. 
Здесь они находились около недели: очередная остановка в поисках заработка. Очередные шахты. На самом деле ничего здесь особенного не было — это место ничем не отличалось от предыдущих. Мало того, в таком захолустье они уже давно не бывали и самым примечательным, что откапывали здесь были камни, точнее их форма: полумесяц, полуслоник, полуфигняневодомая … Даже обидно немного. За Изу. Впрочем, даже в такой ситуации, тот выглядел счастливым — как мало нужно ребёнку. Неделя большой срок для тех, у кого нет постоянного места жительства — этого достаточно для того, чтобы перезнакомиться со всеми: и не столько на рабочем месте, сколько в близлежащих забегаловках. Тут вам и кабак, и игорный дом, и дешёвый притон — и всё это в одном заведении. Нет, конечно, было и что-то другое, где-то дальше, но здесь оказалось веселее всего: народу больше. А чем больше народу, тем больше … удовольствия. Во всех его проявлениях. Почти во всех. Тики со своей компанией здесь быстро “знаменитыми” стали и больше за то, что обыграть их в карты — невозможно. Интересно и предсказуемо, что всегда находились те, кто был уверен в своей победе: уверенность эта быстро сходила на нет, вместе с ней — одежда и жалкое количество наличных.
Первое, что Тики предлагают, когда он входит — дешёвое, безвкусное пиво. Он отказывается и не потому, что их на десятый раз заваренный чай и то вкуснее, а потому, как привкус его во рту ещё с ночи остался. А вот от компании фигуристой девушки не отказывается: он ведь хорошо время провести сюда пришёл, разве нет? И первое, что португалец заставляет её сделать — одеться. Ну как заставляет — покер решает. Если она выигрывает — он что-то с себя снимает, проигрывает — она одевает. Микк даже честно проигрывает пару раз и потому теперь сидит в носках, тяжёлых ботинках, труселях в полосочку, поношенной и, возможно, некогда белой кофте. Интересно, что когда Тики первый раз “проиграл’, она потребовала снять не штаны, а очки — он даже почти удивился. Зато сама незнакомка: португалец так и не запомнил её имя, да ладно — не пытался даже, - сидела в чулках, аккуратных туфельках, длинных, по локоть, перчатках и шляпке с широкими полами. И Тики, признаться честно, наслаждался подобным зрелищем: девушка была красива и не только на грудь. Тогда же Микку приходит в голову, что неплохо было бы так раздеть какую-нибудь аристократку и даже обещает себе, что обязательно это сделает: Шерил же всё звал его, да ни раз, на приём.
Тики с девушкой сидят за ширмой и потому он не сразу обращает внимание на шум “снаружи”: какое ему вообще дело до тех разборок, когда тут — удовольствие? Но краем уха улавливает знакомый голос и тут же криво усмехается: да быть того не может. Оказывается, что ещё как может. Не проходит и минуты, как сюда вваливается никто иная, как его “сестра”, - Одарённость. Не так он себе этот день представлял и не важно, что на самом деле не представлял вовсе. Девушка была злая и, — Микк какое-то время молча смотрит на неё, а после громко хохочет, даже не думая сдерживаться: уж слишком потешно та выглядит, — обычно всегда аккуратная, опрятно одетая, сейчас Беата ничем не отличалась от местных девок: лохматая, в помятой, изрезанной, - интересно, кто это так с ней? – грязной одежде. И лишь прямая осанка выдаёт происхождение.
— Я просто обязан об этом Джасдеби рассказать, — сквозь смех говорит, прекрасно понимая, что это явно не то, что хотела услышать Одарённость, но о таком умолчать? Да никогда. Он, кажется, совсем забывает, что та просто так бы ни за что не явилась в подобное заведение и самого ничуть не смущает свой внешний вид — давно привычный.

+1

4

У нее, оказывается, округлые, покатые плечи, которые обнажаются непозволительно редко. У него, оказывается, напрочь отсутствует чувство такта и инстинкт самосохранения. Не то чтобы два последних факта могли вызвать в ней хотя бы поддельное удивление, - нет, все давно уже привыкли, что Тики не является счастливым обладателем ни первого, ни второго качества - но все-таки она, кое-как опираясь на косяк, пытаясь сдуть с лица волосы и одновременно - не потерять остатки холодной собранности и собственного достоинства, громко фыркает и кривит губы. Будто это не она сама в сомнительного вида одежке созерцает полуголую девку за картами в забытом богом борделе. Кстати, раздетую с каким-то особенном шиком барышню она примечает еще во время эффектного появления, а вот на Удовольствие с его взлохмаченными волосами и в странного вида отнюдь не белой рубашке ей даже смотреть не хочется. И если с полосатым предметом нижнего белья смириться она может, ничего катастрофического в этом нето, то общее положение дел выводит ее из себя: Тики, свинтус темноволосый, даже не поинтересовался, чего это она заползла в такую даль. Но, по правде сказать, разозлить Беатриче ужасно трудно. Даже Удовольствию с его легкомысленностью. Тем более Удовольствию с его легкомысленностью, давайте будем до конца честны. Впрочем, она не является холодным семейным спокойствием - всегда только доброжелательной благоразумностью. Ну, или чем-то вроде того, только еще с выгодой, куда же без выгоды? Так что на хохот Микка у нее находится только взгляд среднего недовольства, такой с примесью оскорбленной достоинства, подавленной обиды и какого-то неоцененного самопожертвования, хотя ни того, ни другого, ни третьего в ее голове нет и в помине. Она ведь слишком занята созерцанием барышни в шляпе, которая, насколько Триша может судить из-под всех этих по-истине мексиканских полей, совсем не дурна собой.
— Я просто обязан об этом Джасдеби рассказать, - веселится Тики.
- Не стыдно тебе? - Отлипая от косяка, интересуется Одаренность, хотя даже и помыслить не может, тчо он знаком с этим чувством. Интересуется, при том, самое верное слово - ей и правда интересно. Она всегда смотрит на него именно так, как, наверное, он смотрит на этих мелких, ужасно суетных людишек, интересных ему безумно, но не вызывающих никакой страсти у нее. Ну, или почти так - он бы, наверное, мог смотреть на всех них подобным образом. Временами в ее взгляде читается совсем иное - немой разговор, возможно. Она не умеет передавать мысли телепатически, но иногда и не надо. Еще реже - мелькает что-то запредельное, космическое, интригующее, очень расплывчатое и без явных характеристик. То ощущение, которое охватывает ее в последнее время редко - оно и звучит в ее взгляде медленной, тягучей симфонией. Сейчас же она смотрит просто с немым вопросом, ответ на который ей получить хотелось бы, но не принципиально.
Она молча подвигает ближайший стул к импровизированному карточному столу и садится напротив барышни в шляпе. Перемигивается, переглядывается с ней, - надо отметить, что барышня с самого начала смотрит на нее с недоумением, переводя потерянный взгляд с Тики на Тришу, а потом обратно; не приведи угодники кому в этот момент побывать в ее голове и узнать, что она подумала - а затем тянет карту из колоды наугад. Шестерка треф - куда же без дорог, да?
- Мистресс у вас, - невзначай обращается она к существу в шляпе, - всех к рукам приберет, - то ли жалуется, то ли иронизирует Сфорца. Барышня медленно кивает с очень смешенными чувствами - наверное, недоумевает до сих пор. - Это заведение должно мне платье, - задумчиво, уже не совсем жрице любви, тянет Триша. Она вертит карту, не очень зная, что с ней делать. Она играла когда-то. Еще до того, как они придумали покер. Пасьянс раскладывала, да… Но в азартных играх совсем ничего не соображает, поэтому медленно кладет карту рубашкой вверх.
- Вчера была индейка в яблоках, - совсем теряя барышню из виду и выбрасывая ее присутствие из головы, обращается она к Тики. И поворачивает в его сторону голову, поблескивая своими сапфировыми глазами, будто затуманенными воспоминаниями. - Индейка в яблоках, - повторяет она, словно этот повтор должен заставить Удовольствие прочувствовать момент. Но она же прочувствовала всю эту эпопею с дорогой до 13-ого номера. Почему он не должен? Пропустил все на свете, а отдуваться ей? Нет уж, не пойдет. И ведь Граф мог послать кого-то более… кого-то более. Но здесь ведь она. А она ведь ни за что не станет тащить Тики за шкирку в дом на семейные ужины, которые ему вздумалось пропускать. Он ведь всегда таким был. И говоря всегда, она имеет ввиду имено это. Неужто Граф думает, что кому-то под силу это исправить? Ей - точно нет. Так зачем она здесь вообще?

+1


Вы здесь » D.Gray-man: Cradle of Memory » Игровой архив » Виски, шлюхи и блэк-джек


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно