Небо Ковчега было, по обыкновению, вызывающе, ослепительно, бескомпромиссно ясным и голубым, дышало свежестью и чистотой. Ричарду недоставало здесь дождей и бурь реального, не обеспечиваемого полуколдовскими технологиями Семьи Ноя, мира. А от обилия растительности, пестроты душистых бутонов, некоторые из каковых едва поместились бы в обе его ладони, сложенные "чашечкой" ладони, и брызжущего сверху идеально сымитированного дневного света начинала слегка кружиться голова.
Тут, дома, всё было слишком безукоризненно и идеально. Шедевр Одарённости мог повергнуть воображение в прострацию и парализовать разум, оставив лишь воистину детское восхищение. Но, с течением времени, Пятнадцатый понял, что здесь недоставало изменчивости, а, значит, и жизни. Когда всё зависает в одном и том же состоянии, оно не развивается, не растёт, и может служить усладой глаз и прочих органов чувств лишь на какое-то время. А потом – надоедает. Аккуратно вымощенные улочки, белоснежные архитектурные фантазии… И подошвы ботинок об мостовую всегда производили один и тот же звук. И пахло всегда одинаково. Тёплый, ласковый южный климат. Хотя, лесенки-переходы, зависающие в пустоте, Мести нравились. И коридоры с множеством дверей. И огромные пустынные залы. Чаще же всего Ричарда можно было отыскать в библиотеке, где он с задумчивым и отстранённым видом, позабыв обо всём на свете, игнорируя само существование мира, так что, даже начни тот рушиться, не сразу бы сообразил, с головой погружался в литературу. Жаль только, обсудить только что прочитанное с кем-то ещё получалось редко. Впрочем, с его скоростью чтения – а Пятнадцатый легко осиливал в день по книге, а то и не по одной, причём особенно не торопясь, - он утешался быстро и просто находил себе новый маленький мир, в который мог нырнуть весь, без остатка. Иногда можно было подумать, что этот парень готов отдать душу, только бы ему позволили поселиться среди тянущихся вверх до самого потолка стеллажей, за которыми даже не было видно стен.
Но в целом, когда его никуда не отпускали, Ричард попросту скучал. Хотя, теперь у него появилось дело. Даже два, за которые он в некотором смысле нёс ответственность.
Одетт и Леонард. Экзорцист и воплощение Зоны. Впрочем, Месть всегда умел завести эксцентричные знакомства.
Отыскать того удалось как-то само собой. Видимо, их связь друг с другом даром не прошла. Пятнадцатый принёс с собой большой куль с фруктами. Апельсинами, мандаринами, киви и яблоками. Их сочная упругость радовала взор и манила прикоснуться губами, смакуя момент, когда кожица ещё не повреждена и  вся ароматная мякоть цела.
Коричневый бумажный пакет был так велик и настолько туго набит, что его приходилось держать обеими руками и нести не спеша, бережно. Угощение выглядело таким невинно-праздничным, что даже единственный плод уронить на землю казалось кощунством.
Леонард находился в знакомом скверике. Устроившись на скамейке неподалёку от фонтана, Месть довольно сгрузил свою ношу рядом.
-Леонард… - мягко обратился он к этому странному созданию, - Смотри, что я тебе принёс. Надеюсь, ты такое любишь. Да, это едят, - жизнерадостно сообщил Ной экс-Хранителю Хеленсбурга, - Только вот это и вот это сначала нужно чистить. И будь осторожен, оно может брызгаться соком… Справишься? Если что – могу помочь.
Взяв крупное румяное яблоко с наливным алым бочком, глянцево подмигивавшим ему, Пятнадцатый с огромным аппетитом от него откусил. Как будто и не было больше той боли, которая сжирала его заживо… Нет. Такие вещи просто так не проходят. Просто он больше не желал грузить Леонарда своими проблемами, да и самому хотелось вести себя как нормальный, более-менее довольный человек. Хотя бы время от времени.